Турецкий политзаключенный Фикрет Акар о депортации в тюрьму-колодец строгого режима

Фикрет Акар прибыл в Турцию в январе 2001 года, намереваясь после непродолжительного пребывания вернуться в Европу, где он в то время проживал.

Однако во время его пребывания в стране по месту его жительства был проведен рейд, и в мае 2001 года он был арестован. Он был осужден на 12,5 лет заключения за «членство в террористической организации». Согласно прежнему турецкому уголовному кодексу, он должен был быть освобожден после отбытия двух третей срока, то есть через 9 лет. Согласно новому законодательству он должен был быть освобожден даже раньше: через 4 года. Тем не менее, турецкий фашизм держал его в тюрьме все 12,5 лет.

В ноябре 2013 года Фикрет Акар наконец-то вышел на свободу, но в сентябре 2017 года его снова арестовали. Поскольку власти не смогли предъявить никаких существенных доказательств его вины, они выдвинули обвинение в его членстве в музыкальном коллективе Grup Yorum. Мало того, что, конечно, быть членом Grup Yorum не является преступлением, так ещё и Фикрет Акар не имел к этому коллективу отношения.

Из-за отсутствия четкой формулировки обвинения он был в конечном итоге освобожден в ноябре 2019 года.

В 2021 году правоохранительными органами Турции снова был проведен масштабный рейд, по результатам которого было задержано 120 человек, включая Фикрета Акара, в отношении которого был выдан ордер на арест.

В связи с повторяющимися арестами Фикрет был вынужден уйти в подполье до 17 августа 2024 года.

В этот день его снова задержали и поместили в тюрьму уже в третий раз. Турецкий фашизм по-прежнему не имеет против него никаких существенных доказательств вины. Против Фикрета были сделаны лишь ложные заявления Озлема Пембе и Неслихана Албайрака.

2 февраля 2025 года его принудительно перевели в тюрьму Y-типа  в Чорлу.

Публикуем письмо Фикрета Акара, в котором он описывает историю своей депортации в тюрьму строгого режима Чорлу.

31 января 2025 года, пятница. Этот день — день моей защиты.

В пятницу утром между 9.00 и 12.00 мы с Али идем в компьютерный зал для подготовки нашей защиты. Мы пошли туда в 9.00. Около 11.00 в комнату вошли главный надзиратель, несколько охранников и гражданский.

— Али Арачи!

— Я!

— Фикрет Акар!

— Я!

Все смотрят друг на друга. Очевидно, что что-то происходит, но что именно?

Гражданский был врачом. Он визуально проверяет достаточно ли мы здоровы для дороги. Врач, который чрезвычайно талантлив, осматривает нас своими сверхмощными сканирующими глазами и сообщает в течение 5–10 секунд, что нас можно перевозить.

Что-то не так, что-то не так… говорим мы охраннику. Он говорит «перевод» с жестом бровь-глаз. Понял.

Ожидаемый момент настал. Я ждал этого момента ровно 15 дней, потому что ровно 15 дней назад, 17 января, три наших друга были переведены в другие тюрьмы. Обычно сначала переводят небольшую группу, а затем делают это массово. По словам наших друзей, так было принято в тюрьме Силиври.

Перевод 17 января начался около 7.30 утра, перед подсчетом. Громкие приказы, стук в дверь. Мы собрали все свои вещи в камере, положили их в мусорные мешки и ждали их. Никто не пришел. С того дня наши вещи были все время в мешках. Я пользовался своими вещами, доставая их из сумки. Так что ждал перевода в любой момент.

И вот 31 января пришла хорошая новость! В 12.00 мы вернулись в камеру. Видимо, все камеры были осмотрены, и всем сообщили, кто будет переведен. Только двум нашим друзьям удалось прочитать в списке, куда их депортируют. Позже мы узнали, что один из них ошибся. Другими словами, было неясно, кого и куда депортируют.

Конечно, эта ситуация вызывает напряженное ожидание. Рассуждения, догадки, поддразнивание друг друга в камере. Думаю, что, скорее всего, меня направят в тюрьму-колодец. Но в какой? Страна полна этих колодцев. От Эрзурума до Измира, от Анталии до Кыршехира. В какой именно?

Мы думали, что перевод состоится немедленно в пятницу, но нам сказали, что он состоится в субботу утром. В последний день нам даже было позволено попрощаться друг с другом, что является роскошью для заключенных. Обычно за завтраком, утренней прогулкой и т. д. десятки охранников заполняют камеру и вытаскивают вас из тюрьмы, либо неся на руках, либо волоча по полу. Вам даже не разрешают забрать свои вещи. Вот почему наши вещи ждут в мусорных мешках уже 15 дней.

Только наша камера будет полностью освобождена среди наших секций-коридоров. Итак, мы трое – путешественники. Из других камер берут только по одному-два человека. Итак, нам нужно освободить камеру. Начинается лихорадочная работа. Мы пакуем все, что находится в камере, чтобы отправить соседям. Конечно, это не так просто. Мы потеем, как лошади. Но все же нам удается передать все, что можно передать.

Между нами драка за то, чтобы поделить вещи!

— Ты берешь радио, ты – будильник, ты – нераспакованную еду.

— Нет! Что я буду делать со всем этим хламом?! Ты возьмешь его…

Мы распихивали вещи друг другу в сумки…

И вот день закончился. Когда двери были закрыты, мы обменялись приветствиями и съели остатки еды. Прощальное ночное мероприятие в честь переселенцев. Общие эмоции, данные обещания, пение народных песен, чтение стихов, шутки и подшучивания, в которых никогда не было недостатка. Волонтеры готовы к путешествию, оставшиеся звезды теперь будут ждать, когда волонтеры сформируют новую команду. Силиври – тюрьма знаменитостей. Для обычных парней, таких как мы, это транзитный пункт. Это было восторженное, эмоциональное прощальное мероприятие. Эмоции били фонтаном; они имели такую энергию, что могли воспламенить декорации.

Последний громкий приказ и стук в дверь в Силиври проходит в 22.00. К этому времени мероприятие было окончено. Потом прощальный разговор с сокамерниками, пожелания, предупреждения. Пора спать. Нам нужно быть энергичными с утра. Потому что это будет насыщенный событиями день со многими неопределенностями.

И утро! Первый день февраля, теплое субботнее утро, почти как первая весна. Мы встали рано утром, потому что не знали, во сколько они приедут. Встали в 6.00, заварили чай, позавтракали. Делаем последние проверки. Я подсчитал, что у нас осталось 16 пятилитровых бутылок воды. Жаль, что в камере никого нет, вода осталась администрации. Они продадут нашу воду нашим же друзьям!

Хорошо, что мы встали рано. Перед перекличкой мы услышали громкие приказы и стук в двери. Мы готовы, мы ждем. Они прошли в следующую камеру, наша очередь. «Всех троих в этой камере заберут», – раздалось из коридора. Тем временем мы сидели посреди камеры, рука об руку. Дверь открывается.

В камеру ввалилась толпа тюремных охранников. Они схватили нас за руки, растащили и потянули. Путешествие началось! Они тащили нас, а мы скандировали: «Депортации и принудительные переводы не могут нас сломать!». Мы пошли в тюремный двор из коридора С-6. Нас троих тащат, одного за другим, но мы продолжаем скандировать наши лозунги. Мы прибыли в комнату наблюдения. Мы встали и вошли. Внутри Дениз. Он хромает. Когда его выводили из камеры и он держался за перила лестницы, охранник наступил ему на лодыжку. Мы обнимаемся и приветствуем людей рядом с нами. Кто пришел, кто ушел, кто где, кто куда идет… разговоры. Те едут в Кандыру, те – в Текирдаг… А мы!? Пока не ясно… Они также забирают Дениза, в Текирдаг № 2.

Тем временем наших товарищей-женщин волокут перед нами. Они скандируют тот же лозунг. После некоторого ожидания за Али последовал Несими. Несими отправят в Кандыра № 2. Если они его отпустят, он убежит, какая необходимость в переводе! Ахмет кричит со стороны. «Фикрет Аби, мы едем с тобой в тюрьму-колодец Чорлу».

Скобки здесь открыты. Тюрьма-колодец гарантирована. Только бы это был не Эрзурум! Холод с одной стороны, расстояние с другой. Чорлу. Почему? Один мой друг рассказал мне, что в электро- и водоснабжении этой тюрьмы были структурные проблемы, что вода и электричество часто отключались, и что он не хотел туда идти по этой причине, но другие места не имели значения. Скобки закрыты.

А, теперь все готово. Дверь открыта, больше никакой неопределенности, мы успокоились, маршрут – Чорлу.

Наши вещи принесли под дверь. У меня не было моих тазиков! Я приготовил два тазика, чтобы взять. Мы перевернули место под воротами вверх дном, ничего! Охранники, сами не веря в успех, сказали: «Если их найдут, если они откуда-то вылезут, то их отправят позже». Скорее всего, солнце встает на западе. Другой охранник сказал: «В конце концов, один из твоих товарищей взял их по ошибке, ничего не поделаешь…». Это более логичное объяснение.

И тут я вижу ведро Али, лежащее там. Ведро не важно, важно его содержимое. Это КНИГИ. Али положил книги в ведро, чтобы защитить их от повреждений. Они забыли там это ведро, Али уже был в пути. Один из охранников говорит: «Интересно, можем ли мы позвонить Арачи, если еще не слишком поздно». (Арачи – фамилия Али).

Тот, кто рядом с ним, говорит: «Они уже ушли, мы не можем до них дозвониться». Книги остались. В какой-то момент я задумался, стоит ли их брать. Когда охранник сказал: «Мы как-нибудь их отправим», я сдался. Иначе я бы их забрал и отправил Али грузом. Теперь я жалею, что не взял. Но в тот момент, в такой суматохе, ты не можешь ясно мыслить.

Жандармы торопятся. Давайте, загружайте вещи, поторопитесь… Они взволнованы больше, чем мы. Мы загрузили вещи в багажник. Один 50-литровый мусорный бак и два мусорных мешка. Это все, что у меня сейчас есть. Я впервые в жизни, за исключением некоторых случаев, буду путешествовать в таком удобном транспортном средстве.

Обычно подобные транспортные средства чрезвычайно грязные и душные с крошечным окном. Там 6 мест для 6 заключенных на площадке один на один метр, то есть один квадратный метр. Ваши колени прилипают к сиденью перед вами, когда вы садитесь, и вы вообще не можете двигаться после того, как вы садитесь. Когда я еду в этих транспортных средствах, мне требуется день, чтобы прийти в себя. По этой причине для заключенных обязательные поездки, такие как посещение больницы или суда, превращаются в пытку. Это транспортное средство – 12-местный микроавтобус, который называется полуавтобус. Машина уже была заполнена, они уже погрузили туда наших молодых друзей. Окан едет в Текирдаг № 1. Я завидую ему. Он едет в тюрьму, где прошла четверть моей жизни. Мы обнимаемся, я передаю привет моим друзьям, содержащимся там. Дениз с ним. Он едет в Текирдаг № 2. Мы обнимаемся тоже. И я передаю привет и через него.

И наши молодые друзья. Наши друзья, которым мы говорили «Доброе утро!» каждое утро и «Добрый вечер!» каждый вечер в течение 40 дней. Те, кого мы приветствовали, крича из-за двери, с которыми мы болтали, но никогда не видели их лиц. Мы обнимаем их всех по одному и встречаемся снова! Я – Ахмет, я – Аныл, я – Кадир… И Доган, мой друг, который почти 20 лет в плену. И еще один друг по имени Имам переводится с нами. Мы из одного дела (здесь «дело» означает политическую линию)! Мы не знали его. Мы быстро знакомимся друг с другом. Его осудили за его посты в социальных сетях; на самом деле он отбыл свой срок в Силиври. Его освобождение состоится ровно через восемь дней. Через восемь дней его освободят, и они сажают его в тюрьму-колодец?! Мы не удивлены.

Двигатель был заведен, колеса начали вращаться, мы направлялись в Каратепе… Разговоры по дороге, приветствия… Доган говорит молодым людям: «Сначала мы высадим вас в Текирдаге, а потом поедем в Чорлу». «Откуда вы знаете?» — спросили молодые друзья. «Я ездил по этой дороге в суд 7 лет, я запомнил ее…» Ну, вы не можете обмануть тех, кто знает. После небольшого путешествия туман становится гуще. У нас не было возможности посмотреть наружу. Дорога сочная, зеленая, повсюду виноградники, сады и поля. По какой-то причине они всегда строят эти огромные тюрьмы и тюремные городки на сельскохозяйственных землях. Должно быть, из-за низкой стоимости земли. Но затем, с ростом цен на продукты питания, эта стоимость многократно умножается на спинах людей. Кого это волнует?!

Прошло около 45 минут, и вдалеке появился городок. Доган сказал молодым людям: «Давайте высадим вас и продолжим» и начал прощаться. Тем временем я прочитал вывеску у входа в кампус: «КАРАТЕПЕ СТРОГОГО РЕЖИМА…»

Я сказал Догану, что мы приехали и это Каратепе. Доган сказал: «Значит, они построили новую дорогу, они изменили дороги…». Мы рассмеялись. Мы обнялись с Оканом и Денизом в последний раз, и они вышли из автобуса.

Конечно, прежде чем выйти из машины, мы сказали нашим друзьям, которые ехали в Текирдаг: «Подготовьте наше место, мы не останемся здесь надолго, мы приедем к вам…». Они сказали: «Мы ждем вас, не затягивайте разлуку…». Будь то через три или пять раз, даже если мы не можем предсказать продолжительность, мы определенно не останемся здесь надолго. Мы взяли свои вещи и вошли в новый очаг сопротивления с лозунгом «Мы не сдадимся изоляции в тюрьме-колодце!».

Эта история на этом не заканчивается. Она только начинается!

6.02.2025, Чорлу